Куплет:
Я помню Олечку – тихоней ниже травы,
А тут я слышу в телефоне чё где там вы.
На встречу одногрупников приходит Олечка,
В блядских чулках, в юбке зимой, в очках.
Такая: «тыры пыры, алё малё,
Ой ой ей, всё нормалёк».
- Олечка что с тобой? Вобще как ты?
А она уже поддатая: «фау фау у меня всё пиздато».
А те кто был оторваный безбашенными,
Теперь стали покорными мамашами.
Я помню этих приколисток поверить сложно,
Что кто то стал из них экономистом дотошным.
Немного пьянее я объявил одной из них,
Как я болел ею все пять лет горестных.
И вот я дожил чтоб признатся так запросто
И прямо в том же ей признался блин староста.
Припев:
Вот время было помню: таким казался мир огромным,
И те кто стал теперь посторонним, вспоминается с теплом мне.
Вот время было помню: таким казался мир огромным
И те кто стал теперь посторонним, вспоминается с теплом мне.
Куплет:
У меня был друг… Когда прошлого касаются мысли,
Во многих эпизодах появляемся мы с ним,
Уехал он лет семь назад,
Звонил каждый год, передавал привет всем,
Ну вы же знаете как это по межгороду,
Весёлое подбадривание, приедеш скоро там,
И вот он здесь проездом какой то левый чувак,
С деловым видом и тоном мрачный, вобщем чужак,
Приличия ради, посидели в ресторане,
Воспоминания ранние попереберали.
Новых тем ненашлось ели молчаливо,
Собрался в аэропорт гость – ну счастливо,
Как общались мы раньше, что роднило нас?
Сотни мелочей пустяшных но всё сдвинулось,
Человек регенерируется весь за семь лет,
Клеток, из которых состояли мы совсем нет.
Припев:
Вот время было помню: таким казался мир огромным
И те кто стал теперь посторонним, вспоминается с теплом мне.
Вот время было помню: таким казался мир огромным
И те кто стал теперь посторонним, вспоминается с теплом мне.